Пляска смерти - Страница 50

– Я всегда рад поделиться мудростью с друзьями.

– И еще мне нужно твое доверие, Сэмюэл.

– Друзья всегда должны друг другу доверять.

Мелькнула мысль, значит для них слово «друзья» то же, что недавно для Огюстина и Жан-Клода. Но спрашивать было не время.

– Я доверился тебе сегодня, Сэмюэл, но Теа попыталась силой навязать себя и твоего Томаса моей слуге. Так не ведут себя друзья, которые пользуются доверием.

– Я могу лишь принести свои самые искренние извинения, Жан-Клод. Теа иногда слишком рьяно старается ввести в силу наших сыновей.

Мы с Самсоном рассмеялись одновременно.

– Простите, – сказала я. – Но вы явно слабовато выразились.

– Мама, слишком рьяно заботящаяся о судьбе своих детей… – Самсон снова засмеялся, качая головой.

Сэмюэл нахмурился в его сторону, потом вздохнул и снова обернулся к Жан-Клоду:

– Однажды я помог тебе, не за деньги, но потому что Огюстин – мой друг, и он просил об одолжении.

– Твой корабль увез меня в Новый Свет, – согласился Жан-Клод.

Мелькнуло воспоминание Жан-Клода – как Огюстин говорил о корабле, капитану которого он доверяет. Это был Сэмюэл?

– Я предлагаю отбросить недоверие и говорить просто. Я предлагаю нам действовать как истинным друзьям, а не как противникам.

– Все мастера вампиров друг другу противники, – заметил Жан-Клод.

Сэмюэл улыбнулся.

– Ты говоришь то, что говорили тебе, а не то, что сам думаешь. – Он посмотрел на Ашера. – Вот он достаточно сильный мастер, чтобы владеть собственной территорией, но остается с тобой – из любви. И вы друг друга не опасаетесь.

– Нет, но с тобой мы никогда не были близки так, как близки любовники.

Сэмюэл махнул рукой, будто Жан-Клод не понял смысл его слов.

– Я не жажду твоих земель. Жаждешь ли ты моих?

– Нет, – улыбнулся Жан-Клод.

– Я не жажду твоей женщины. Жаждешь ли ты мою?

Жан-Клод качнул головой:

– Нет.

– У нас разные подвластные звери, так что даже это не может быть общим. Мы друг для друга не угроза, Жан-Клод, слишком различны наши силы. Давай же поможем друг другу, и перестанем играть в эту игру. Пусть будут только честность и дружба.

Жан-Клод коротко кивнул:

– Согласен. – Тут он широко улыбнулся и добавил: – Ты первый.

Сэмюэл расхохотался – внезапно и достаточно открыто, чтобы показались клыки. Немножко напомнило смех Самсона – наверное, Сэмюэл, когда был человеком, еще больше был похож на своего сына.

Это навело меня на мысль: если я беременна, то на кого может быть похож ребенок? Будет уменьшенной чьей-то копией? Будет носиться по комнатам маленький Жан-Клод?

Мысль о ребенке ужасала, но мысль о маленьком и живом Жан-Клоде ужасной не была.

Я встряхнула головой – достаточно энергично, чтобы все обернулись ко мне.

– Что случилось, ma petite?

– Ничего, задумалась, простите. Наверное, никогда не слышала, чтобы мастера вампиров говорили о честности и дружбе. К этому надо привыкнуть.

Сэмюэл улыбнулся мне:

– Да, наверное, для Истребительницы это концепция весьма чуждая.

Я покачала головой:

– Нет, это не для Истребительницы, а для слуги Жан-Клода это звучит дико. Как Истребительница я всего лишь убиваю, но не вступаю в разговоры.

Он посмотрел на меня зеленовато-карими глазами, долгим, оценивающим взглядом, потом опять повернулся к Жан-Клоду:

– Я думаю, мы можем друг другу помочь, Жан-Клод. Начну я. – Он глубоко вздохнул. – Когда Самсон сказал, что Теа думает не как человек, он был вполне прав. Она – последняя из сирен, и это довлеет над ее разумом. Она видит в наших мальчиках обещание силы, и решительно настроена его исполнить. – Сэмюэл замялся – даже при столетиями отработанном самообладании видно было, что ему неловко. – Теа происходит из того времени и того народа, когда близкое родство не служило препятствием к сексу и даже браку. Ее соплеменников почитали как богов и богинь. Ты знаком с греческими мифами?

– Всякий, имеющий классическое образование, с ними знаком, – ответил Жан-Клод.

– Отец, так история получится очень долгой.

Сэмюэл посмотрел на сына:

– Сейчас, когда пришло время быть честным, сознаюсь: не уверен, что не передумал говорить.

Самсон коснулся руки отца:

– Тогда позволь мне.

Сэмюэл мотнул головой:

– Нет. Я Мастер, и я отец, и я буду говорить сам. – Он посмотрел на Жан-Клода. – Теа пыталась пробудить в Самсоне силу сирены.

Мы с Жан-Клодом только заморгали. Ричард вообще ничего не понимал, потому что мы не рассказали ему, как сирены приходят в силу. Или рассказали? Уже не помню. Но ответила именно я:

– Ты хочешь сказать, что твоя жена пыталась соблазнить твоего сына?

Он кивнул.

– Самсон пришел ко мне, и я ей сказал, совершенно недвусмысленно, что если она попытается еще раз, я ее убью. Когда близнецы стали проявлять первые признаки силы, я повторил свои слова.

– Ты действительно ее убил бы? – спросил Жан-Клод.

Вежливая маска слетела, глаза Сэмюэла вспыхнули огнем, но тут же он опустил их и пригасил гнев.

– Я люблю жену, но своих сыновей я тоже люблю. Они – всего лишь дети, и не могут себя от нее защитить.

– В защиту своей матери я должен сказать, – перебил Самсон, – что она, услышав в ответ «нет», отступила. Хотя могла бы этого не делать. Я – ее сын, но я еще не сирена, и если бы она воспользовалась своей силой, у меня бы не осталось выбора. Она остановилась, когда поняла, что я в ужасе. Почему меня это так взволновало, она не поняла, но приняла это.

Мы с Ричардом переглянулись, и впервые, думаю, у обоих появилась мысль: «Бог ты мой, бывает куда хуже!» Оказывается, существуют вампиры, куда более сексуально раскованные, чем Жан-Клод и Белль Морт. Ой, не надо.