Пляска смерти - Страница 21

Это мне кое о чем напомнило:

– Кристос, ты ничего не сказал, что ты об этом думаешь.

Тот, который покраснел, поднял на меня глаза. Этого хватило – смущение, даже страх, но глубоко под этим – мучительный интерес. Этот взгляд начисто выдавал девственника. Очень мне не хотелось лишать кого-то девственности. Совершенно я не собиралась этого делать, а от того, что родители его поощряли, только хуже было.

– Крис, – сказал он тихо, но отчетливо. – Меня зовут Крис.

Голос был как у мужчины, но взгляд совершенно детский.

Я хотела сказать вслух: «Первый раз должен быть с кем-то, кого ты любишь. Девственность надо отдать той, кто тебе дорога». Но не хотелось смущать его сильнее, чем он уже смутился, и потому я сказала:

– Ладно. – Посмотрела на Теа: – Пусть Теа испытает мою силу.

И промолчала о своей надежде, что сила эта ей не понравится, потому что ничто на свете не заставит меня выбрать любого из их сыновей.

Сыновей. Детей. Это слово напомнило о тесте на беременность, лежащем у меня в сумке. Когда-нибудь я тоже буду торговаться, чтобы организовать своему ребенку трах? В смысле, кто бы ни был отец, ни один из нас не является всего лишь человеком, и почти все обладают пугающего размера силой. Черт, не стоило об этом думать.

Теа встала передо мной, наклонив голову, рассматривала мое лицо.

– У тебя тревожный вид, Анита, очень встревоженный, будто ты о чем-то новом подумала, о чем волнуешься.

Слишком это было проницательно. Надо мне тщательнее сегодня работать над выражением лица. Я попыталась сказать часть правды:

– Сэмюэл – всего лишь второй из известных мне мастеров вампиров, у кого есть взрослый ребенок или дети. Это… очень непривычно.

Мика чуть сильнее прислонился к руке, которую держал. Натэниел теснее прижался к спине, хотя пистолет мешал ему быть таким уютным, каким я хотела бы. Они знали, о чем я подумала, а может быть, подумали о том же – или чем-то очень близком.

Теа склонила голову на другой бок, и ничего водного это мне не напомнило. Это было движение хищной птицы, вымеряющей дистанцию до моего глаза.

Я поежилась. Господи, сделай так, чтобы я не была беременна.

Все еще горячечными пальцами она тронула меня за лицо.

– Не я проложила эту морщину печали между темной красотой глаз твоих.

Я отодвинулась от прикосновения.

– Очень поэтично. Давай займемся делом, Теа, луна уходит.

Она улыбнулась – точно как Том перед тем, как он покраснел, прикусил губу и признал, что хочет со мной секса. Близнецы были очень на нее похожи, если не считать глаз.

– Хорошо, но твоим мужчинам придется отойти. Я не знаю, какой может быть эффект, если в этот момент они будут к тебе прикасаться. Они могут всерьез пробудить ardeur, или…

– Или что? – спросила я.

– Или укрепить твои щиты, и я вообще не смогу проверить твою силу. – Она шевельнула бледными плечами, будто пожала, но движение не совсем такое. – Я буду обращаться с тобой, как обращаюсь с Сэмюэлом. Я тебе буду говорить правду, но я просто не знаю наверняка. Если бы ты была вампиром, я бы могла знать, но ты и больше, и меньше чем вампир. Ты не просто одно или другое, а и то, и другое, и много еще что. И это, я думаю, меняет вокруг тебя правила силы и магии.

Глубоко вдохнув, я медленно выдохнула и кивнула. Потом я шагнула вперед, а Мика и Натэниел – назад, давая мне место. Не думаю, что кому-то из нас нравилась эта мысль, но если я ее требованиям не отвечаю, то тремя весьма неаппетитными яблочками у меня на столе будет меньше. Ура.

Она снова взяла меня в объятия, и я не отбивалась. Я ее даже сама обняла. На этот раз она не стала держать меня за голову – поверила, что я дам себя поцеловать.

Мне пришлось встать на цыпочки – то есть ее рост был ближе к шести футам, чем я думала. Я поймала себя на том, что тянусь к ее щеке ладонью, будто этого поцелуя хотела. Иногда я прикасаюсь к чужому лицу, потому что это интимно. Иногда потому, что рука на чужом лице позволяет контролировать поцелуй, чтобы он не вышел за рамки. Угадайте с двух раз, какова была на этот раз причина. Первая догадка не считается.

Глава седьмая

Она поцеловала меня, и на этот раз я не противилась. Я позволила себе растаять, прижимаясь к ее телу, а ей – пить из моего рта. В поцелуе, особенно открытыми губами, есть момент, когда ласка языка и губ переливается через какую-то черту, и ты отвечаешь на поцелуй. И я ответила, ответила, поцеловала ее, как надо было целовать, полностью, глубоко, пробуя ее на вкус.

Оторвавшись, я прошептала:

– У тебя вкус соли.

Она выдохнула ответ мне в рот, притянув меня снова в поцелуе:

– У тебя вкус крови.

Дыхание ее заполнило мне рот, ласкало заднюю стенку горла. И вкус у него был чистый и свежий, как у ветра с океана.

И губы ее на вкус были, как будто она только что глотнула из океана. Я лизнула ей губу и обнаружила, что полные ее губы покрыты белесым налетом. Это не было иллюзией, это было взаправду.

Я сглотнула соленый вкус ее губ, глядя на нее, чувствуя сама, какое у меня удивленное лицо.

– Как…

Но я не договорила, потому что проглотила я не вкус соли – я проглотила силу ее.

И услышала шепот океана у берега. Услышала его, как музыку. Оглядела комнату – хотела спросить, слышит ли еще кто-нибудь. Хотела я взглянуть на Мику, на Натэниела, но не они перехватили мой взгляд – Томас глядел на меня жадными, расширенными глазами. Его брат рухнул в двойное кресло и зажал уши руками, раскачиваясь взад-вперед. Кристос сопротивлялся – тому, что накатывало на него, что бы это ни было, – но Томас даже сопротивляться не хотел. Самсон вцепился руками в спинку кресла, и глаза его совсем утонули в черноте, как у слепого. Женщина и другой мужчина, которые с ними приехали, обратили ко мне черные глаза. Женщина обхватила себя за плечи, будто от холода или от испуга. Мужчина намертво вцепился рукой в собственное запястье – типичная поза спортсмена, превратившаяся в тяжелую и напряженную, как будто если он свою руку отпустит, то сделает что-нибудь нехорошее. И последними я встретила глаза Сэмюэла. Они посветлели от вампирского огня, пылающе-карие с искорками зеленого пламени в глубине. Все они это слышали – этот шепчущий, искусительный звук. Океан звал, и я не знала, чем ответить.